Публикации

Потёртый подлокотник водительского сиденья. Металлический крестик на коробке передач. Спидометр прикрывает пачка красных «Прилук».За баранкой Андрей. Он восемь лет работает водителем скорой помощи. Ему за 35. Ярко-салатовая рубаха, курит в окно. Под ногами бутылка энергетика.

В такие ночи, бывает, ему говорят «спасибо». К зарплате в 3800 грн это отличная премия.

Я пришёл на работу, сперва всё хи-хи да ха-ха. Но потом понял, что это нужно оставлять дома. Поначалу было страшно: коленки, руки тряслись. Помогаю фельдшеру — подаю чемодан, носилки. Всё, что он говорит, стараюсь быстро делать. Время идёт на минуты. Тянуть нельзя. Приезжаем на ДТП, лезть туда права не имеем. Человек зажат, а мы ждем. Приезжают МЧС-ники, вытаскивают, потом подходим мы, оказываем помощь. Еду и понимаю, что если человек умрет в машине… Вдавливаю газ, лечу с сиреной, мигалкой, другие водители ещё и не пропускают. Останавливаемся. Вызываем полицию. Приезжают — и начинают тихонько, без смазки: когда выехали, когда приехали, что кололи, что не кололи. Может быть уголовная ответственность. Деваться некуда.

На скорую помощь попал случайно. Я в детстве вообще пожарным быть хотел.

 

 

Ушёл

 

Бати не стало, когда мне было тринадцать. Я где-то месяц не понимал, что произошло. Мама и бабушка работали учителями в интернате. Много времени проводил там, общался с сиротами, таскал втихаря им еду из дому. Был отличником, но шалопаем, по поведению «неуд.». Три раза выгоняли из школы, два раза забирала милиция. Когда заканчивал школу, хотели в цирковое отправить. Меня воспитывала мама, но воспитала улица. Бывало, дают попробовать (наркотики — авт.) — «на». Только я отказался, а пацаны... Половины из них уже нету. Бывало, с гулек прихожу, в форточку залажу. Мама заходит — а я типа в кровати сплю, хоть и одетый. Тогда был дождь и, когда с окна слезал, на гардинах остались следы черные от ботинок.

Ушла

После школы поступил в сельскохозяйственный техникум, отучился на водителя кобылы, ну, на тракториста. Зарабатывал, где только можно. В 2010, через 12 лет после окончания школы, поступил в институт в Горловке. Для нормальной работы нужно высшее образование. Мама не знала. Начала догадываться, когда стал часто ездить в Горловку. «Куда ты?» — «К друзьям». Потом приехал и сказал, что мам, я поступил на бюджет, оплачивать буду всё сам, потом диплом покажу. Хотел доказать, что не раздолбай.

В

 

 

На скорой помощи Андрей работает восемь лет. Святогорск. ©Анастасия Улюшева

У нее был рак головного мозга. Диплом я ей так и не показал. Не дождалась. После первого курса сократили, лишился работы. Многие ехидничали, думали, что не потяну, а я всем назло взял и доучился. Был стимул. Правда, полтора года после института долги раздавал.

 

 

Думал, в транспортную прокуратуру пойду. И что? ДНРовский диплом, непонятная бумажка. Матушку похоронил, на месяц запил. Совсем посторонние люди сказали: «Ещё раз увидим в таком состоянии, будет тебе всё». Забрали всё спиртное, что было в доме. Дали 2 тюбика «Барбовала»: «Это твоё на месяц». От него никаких эмоций, но лучше, чем бутылку залпом без закуски и закурить.

Ушли

Пятый курс в Горловке мы просидели в бомбоубежище. Учились, а оно прилетало, и надо было быстренько срабатывать и бежать.У меня много друзей там остались жить. Иногда езжу на ту сторону. Всё равно переживаю за живых. Они не хотят, чтобы Украина возвращалась, но и ДНРа этого не хотят. Лишь бы дали спокойно жить, спокойно работать. Заставить себя не ездить в Россию не могу, у меня там дед. Как не поехать? Он же дед, что теперь? Я-то могу к нему, а он сюда — нет. Ему за 80, куда там уже загран делать. Война показала, кто друг, а кто враг. Есть люди, которые с тобой, пока ты им нужен, а когда не нужен — даже не подойдут, не позвонят. Многих война отсеяла. Стало ясно, что в тяжелую минуту, кроме как на себя, рассчитывать не на кого. Не понимаю, почему нас многие сепарами считают, боятся. «Донбасятина приехала»… Я же не виноват, что родился здесь и живу.

По ту сторону остались тела двоих пацанов. Два года не можем привезти и тут похоронить. Не хватает их.

В войне нету плюсов, только минусы. Это один сплошной минус. Война всегда приносит несчастье, потому что кто-то кого-то или что-то теряет.

Остался

Ехать куда-то, начинать всё с нуля — уже годы не те. Буду здесь, это моя родина. Есть дом, есть двор – это единственное, что осталось от родителей. Даже если власть поменяется, бежать куда-то… Нет, отсюда не уеду. Меня защищать не надо. Я сам себя защищу — как бы там ни было, это моё. Родители похоронены здесь. Есть мысли, с которыми к друзьям не пойдешь. Сажусь в машину, еду на могилки, просто рассказываю всё — и уже проще. Если я уеду, туда к ним никто не придёт. Не успел их отблагодарить. Они старались дать, что могут. Не квартиры-машины, но одели, обули, дали образование, пускай и не такое, как хотел. Надо всем успеть сказать спасибо.

Я, может, накосячил где и жизнь меня так наказала: лишился родителей, поступил в институт государственный, а диплом ДНРовский получил. И бабок не отдали, и диплом не такой, как обещали. Поэтому пошел на скорую, помогать людям – и, думаю, это зачтется. Я ж работаю не из-за денег. Приезжаешь в село на вызов к бабушке, а она потом тебе руки целует и «храни тебя Господь».

 

Теги:
Святогорск, скорая помощь, ДНР, война

<- назад в: Публикации